В Законе о правах пациентов скоро могут появиться поправки, которые наделят пациентов не новыми правами, а новыми обязанностями. В частности, законодатели хотят обязать пациентов общаться с врачами и медиками только на госязыке, а если им не владеют – брать с собой переводчика.
Я плохо понимала слова доктора
«Два года назад у меня обнаружили рак в начальной стадии, – пишет Регина. – На приеме у онколога я была очень взволнована и плохо понимала речь врача на латышском, при том, что неплохо владею госязыком. В частности, я не поняла, где локализована опухоль. Переспросила у врача (это был доктор средних лет) несколько раз, попросила его перевести медицинский термин на русский, но он продолжал говорить по-латышски, только медленнее. В итоге я записала термин и сама перевела его с помощью телефона. Я слышала, что скоро примут закон, обязывающий пациентов говорить с врачами только на госязыке. Если так, то какой выход будет предусмотрен для пациентов, не владеющих латышским на должном уровне?»
Молодые врачи недовольны
Недавно Ассоциация молодых врачей привлекла внимание общественности к проблеме молодых врачей и медиков, которые не понимают русскоязычных пациентов из-за того, что не владеют русским языком. Недовольство молодых медиков вызвало и то, что их коллеги в медучреждениях между собой общаются не только на государственном языке – по их мнению, это затрудняет коммуникацию на работе.
Молодых медиков поддержал министр здравоохранения Хосам Абу Мери, заявив, что врачи в больницах и клиниках должны общаться друг с другом по-латышски, если обсуждают рабочие вопросы, но для общения в частном порядке они могут применять и другие языки.
Также, по мнению Абу Мери, если пациент не знает латышский и настаивает на разговоре с врачом на своем родном языке, пациенту следует привести на прием переводчика или человека, который сможет перевести слова врача на его родной язык.
Сейчас в Законе о правах пациентов говорится, что «пациент имеет право получить информацию в понятной ему форме». Министерство здравоохранения предложило внести в закон поправки, которые могут обязать пациентов предоставить врачу или медику необходимую информацию на госязыке, а в случае недостаточного владения им – самостоятельно обеспечить перевод.
Дискуссии в Сейме
Недавно поправки к закону, выдвинутые по инициативе министра здравоохранения и поддержанные Латвийской ассоциацией врачей, активно обсуждались в подкомиссии Сейма по социальным и трудовым делам. Там зашла речь и о том, на каком языке говорить в случае неотложной помощи.
«Что касается прав пациента, то следует оговорить, что в случае неотложной помощи пациент автоматически будет иметь право на понимание и общение на понятном ему языке», – заявила депутат Сейма, в прошлом врач и министр здравоохранения Ингрида Цирцене, которая в целом поддерживает введение поправок об использовании госязыка в медицинских учреждениях.
С госпожой Цирцене солидарна эксперт по медицинскому праву Илзе Вилка. «Очень важно, что ответственность за перевод будет возложена на пациента, – цитирует ее Rus.LSM.lv. – Это не означает, что пациент в тяжелом состоянии должен будет искать переводчика. Правило не следует применять буквально к каждой ситуации. Наряду с этим законом необходимы и другие изменения: переводчики на основные языки – английский и русский – должны быть, но это не значит, что они обязаны сидеть в кабинете клиники, можно использовать и ресурсы сотрудников за дополнительную оплату».
Другого мнения придерживается юрист, защитница прав пациентов Солвита Олсена: «Если пациент и врач могут общаться на одном языке, мы должны поддерживать это, а не ограничивать их, игнорировать это неразумно!» – сказала Олсена, приводя в пример английский и немецкий языки, цитирует ее портал NRA. По мнению Олсены, «поскольку мы живем в Европейском союзе, то должны предоставлять адекватную помощь гражданам других стран». Правозащитница призвала найти разумное решение, которое не будет лишать пациентов доступа к медицинской помощи.
Перевод обеспечит сам пациент
Наша собеседница – врач, депутат Сейма Ингрида Цирцене.
– Сейчас большинство врачей и пациентов как-то находят общий язык. Зачем нужно регламентировать язык общения в медицинских учреждениях?
– В Латвии государственный язык латышский, и у пациентов не может быть права требовать, чтобы врач говорил с ними на другом языке. Поэтому в законе и хотят прописать обязанность пациентов, не владеющих госязыком – приходить к врачу со своим переводчиком.
Каждый язык – это ценность, и если врач способен говорить с пациентом на его языке, то, конечно, он не пошлет пациента искать переводчика.
– Кто по идее законодателей будет обеспечивать услуги переводчика?
– Записываясь к врачу, пациент должен будет прийти с человеком, например, родственником или другом, знающим латышский. Если у него нет таких знакомых, ему придется нанять профессионального переводчика.
– Но ведь близкий человек пациента может не знать всех медицинских терминов на латышском, может исказить смысл сказанного?
– Мне кажется, если мы говорим о стандартном плановом приеме у врача, что с точки зрения защиты данных пациенту гораздо лучше прийти со своей доверенной персоной, чем брать переводчика со стороны. В свою очередь мы не можем назначить пациенту переводчика, которому пациент не доверяет. Может быть, человек не захочет, чтобы посторонний узнал о его болезнях, это очень чувствительные данные.
– Почему нельзя обязать клиники или больницы обеспечивать пациентам услугами переводчиков?
– Мы не можем предугадать, какими языками владеет пациент. Ведь речь может идти не только о русском языке, это может быть и немецкий, и китайский, и арабский. Невозможно обязать лечебные учреждения выполнять обязанности переводческого бюро. Если медик знает язык, на котором говорит пациент, ему никто не запретит его использовать, в том числе – в ситуации неотложной помощи. Но у пациентов не будет права требовать, чтобы врачи знали все языки.
Я сама пережила ситуацию в Италии, когда с моей подругой случился несчастный случай, и она попала в больницу.
Сначала медики сказали, что я не имею права сопровождать подругу, так как только пациент имеет право быть на приеме врача. Но так как подруга не говорила ни по-английски, ни по-итальянски, то в итоге медики разрешили мне присутствовать на приеме и переводить. И это спасло ситуацию.
– Почему поликлиники и больницы сами не смогут заказывать переводы хотя бы на русский или на английский язык, ведь именно эти языки чаще всего используются в общении?
– Перевод – это платная услуга. А если несколько дней подряд в клинике не будет таких запросов, кто и из каких средств переводчикам будет платить за их услуги?
– Переводчики могли бы оказывать услуги по запросу, не находясь в штате клиники. Другой вариант – переводчики могли бы работать удаленно – выходить на связь на той или иной онлайн-платформе.
– Даже если и так, предполагается, что эту возможность пациент должен будет сам обеспечить. Просто ему надо будет с этим человеком заранее договориться и на приеме оповестить врача. Думаю, можно будет использовать и телефон, и планшет для синхронных переводов.
В интересах пациента – как можно подробнее рассказать о своих симптомах, о том, какое лечение он получал раньше.
– В законе не будет оговорено, сколько пациент должен будет платить переводчику, если прибегнет к услугам профессионала?
– Нет, ведь пациент не обязан будет нанимать профессионала, он может просто взять человека, близкого, который знает язык.
Как говорить с тяжелобольными?
– Что будет, если пациент окажется в тяжелом состоянии и не сможет искать человека, который сможет ему переводить?
– Неотложная помощь проходит по определенным алгоритмам исходя из тяжести состояния больного. Тут языковой вопрос не должен стать помехой. В чрезвычайных ситуациях можно позволить использовать любые возможности общения вплоть до языка знаков, попросить пациента показать место, где у него болит.
– Сможет ли пациент прийти на прием со своим смартфоном, записать сказанное врачом и его указания, а потом перевести его слова и перевести свой ответ врачу?
– Я думаю, что это не продуктивно, ведь врачу будет сложно таким образом общаться с пациентом. Или это должен быть синхронный перевод, например, в Zoom-платформе или других платформах, или пациенту придется взять с собой человека, владеющего госязыком. Иначе прием растянется надолго, визит к врачу пациенту обойдется втрое дороже, потому что он займет время трех пациентов. Когда я как врач задаю вопросы пациенту, мои следующие вопросы связаны с тем, что он ответит. От этого зависело и то, на какие обследования я его пошлю. Мне кажется, если записывать слова врача и потом их переводить, это осложнит реальное общение.
– Как пациент заранее узнает – говорит ли врач на его языке и нужен ли ему будет переводчик?
– Возможно, заранее это можно будет узнать при записи к врачу. Если этой информации не будет, пациентам придется считаться с тем, что на приеме у врача общение пойдет на латышском языке. Иногда в частных клиниках на домашней странице публикуется информация, на каких языках говорит врач. Но мы не можем законодательно обязать медиков сообщать пациентам, какие языки они знают. Однако закон не запрещает им делать это добровольно.
Нет цели сделать хуже
– Вы упомянули на подкомиссии Сейма, что если поправки вступят в силу, у пациента появятся не столько новые права, сколько обязанности. Значит ли это, что вы с поправками не совсем согласны?
– Нет, это не значит, что я не поддерживаю внесение поправок. Я их абсолютно поддерживаю. И как врач я пытаюсь объяснить другим депутатам, как это может реально работать. По опыту я понимаю, что медучреждение не сможет обеспечить клиентам услуги переводчиков на многие языки. Поэтому будет лучше, если пациент сам выберет переводчика. По желанию он сможет выбрать и профессионала, которому доверяет. Но медики потом не должны нести ответственность за то, кому и что переводчик расскажет о здоровье пациента. Это будет ответственность самого пациента.
– Вам не кажется, что поправки могут значительно осложнить жизнь пациентам, не владеющим латышским? Не у всех есть близкие, владеющие языком, или деньги на переводчика.
– По сути цель законопроекта – не сделать кому-то хуже, просто ситуация такова, что надо обеспечить по возможности более качественный лечебный процесс.
Этика на первом месте
«МК-Латвия» выяснила, как обстоят дела с языком общения в медучреждениях в других странах. О практике, принятой в Великобритании, рассказывает Лайла Брице, переводчик с английского на русский и латышский языки, которая занимается медицинскими переводами.
– Если в Великобритании пациент не владеет английским, может ли он прийти на прием к врачу с другом или близким человеком, или ему придется искать профессионального переводчика?
– В Великобритании строго запрещено по соображениям этики приводить на прием к врачу в качестве переводчика соседей, родных, мужа и т. д. Эту роль должен выполнять только профессиональный переводчик, проверенный агентством переводов. Ведь неточность может стать причиной врачебных ошибок.
Есть несколько золотых правил для профессионального переводчика: он должен оставаться нейтральным, не занимая ничью сторону, он обязан хранить конфиденциальность информации.
Ни под один из этих критериев близкие пациента не подпадают. Представьте, привела дама на прием соседку, и на приеме выяснится, сколько у нее было абортов. И потом эта соседка расскажет общим знакомым.
Мне часто приходится переводить пациенту слова врача о том, сколько времени ему осталось жить, и если рядом в этот момент будет впечатлительный близкий человек, это только повредит. Недавно пожилому человеку-беженцу из Украины врач сообщил, что у него рак, рядом находился его молодой сын, а его жена ждала их в коридоре. И при выходе из кабинета сын попросил меня не говорить его маме, у которой больное сердце, что у папы рак, он боялся, что мать просто не выдержит. Представьте, что было бы, если бы она оказалась в кабинете вместе с мужем?
– Кто в Великобритании предоставляет пациентам услуги переводчиков – клиника, больница?
– Заказчиком выступает медучреждение: больница или клиника заключает контракт с определенным агентством по переводам. Затем агентство присылает переводчика к пациенту. Сейчас агентства предоставляют три вида переводов: устный, письменный и перевод по телефону, применяемый в экстренных случаях. Впрочем, клиники в неблагополучных районах могут под разными предлогами отказать пациентам в переводчиках.
– Кто платит за перевод?
– Услуги оплачивает клиника, пациенту их предоставляют бесплатно.
– Бесплатно перевод предоставляется только гражданам и резидентам Великобритании?
– Не только. Если иностранцу станет плохо, его отвезут в больницу и предоставят переводчика.
– Услуги переводчика предоставят даже если у пациента нет полиса страхования здоровья?
– Да, страхование значения не имеет – в Великобритании бесплатная медицина.
– Может ли пациент общаться с врачом через онлайн-переводчик в смартфоне или айпэде?
– Да, если люди не хотят заказывать переводчика, в клинике им могут предложить общение с помощью онлайн-переводчиков.
– Может ли пациент запросить услуги определенного переводчика?
– Да, некоторые клиенты просят, чтобы вызвали именно меня.
– Как клиника понимает, что пациенту нужен переводчик, если сам он переводчика не требует?
– Человек, заполняя форму и регистрируясь в клинике, заполняют графу nationality (в английском слово имеет два значения – и национальность, и гражданство). И заглядывая в нее, сотрудники клиники могут вызвать пациенту переводчика исходя из его подданства. Например, к человеку, который записан как latvian, вызовут переводчика с латышского, хотя человек может быть русскоязычный. Потому что зачастую заказ идет без ведома пациента.
– Британские врачи обязаны говорить с пациентами только на английском? Даже если владеют родным языком пациента?
– Врач может перемолвиться с пациентом на его родном языке, если он его знает или учил когда-то. Но во время приема доктор не имеет права говорить на других языках, кроме английского – ведь рядом с ним может быть медперсонал, который должен его понимать.
Я была в шоке от происходящего
– Перед каждой серьезной медицинской манипуляцией, даже перед удалением зубов, человек подписывает специальный бланк согласия на процедуру, и я нередко переводила их для людей, для которых английский не является родным языком, – говорит Лайла Брице. – В процессе перевода задаются вопросы о перенесенных болезнях, об аллергической реакции на анестезию, о согласии на переливание крови, мы говорим о возможных побочных эффектах и рисках операции и т. п.
Также меня иногда приглашают на сеансы химиотерапии. Во время химиотерапии человеку может стать очень плохо, он может не успеть сказать, где ему больно, не сможет попросить прекратить процедуру, поэтому нужен переводчик.
Однажды меня пригласили в клинику абортов, к русскоязычной пациентке, истекающей кровью. Она страдала от сильной боли и еле дотерпела до визита к врачу. До меня ей переводил мужчина-болгарин, который с трудом говорил по-русски и толком не мог ничего перевести. Это могло обернуться смертью пациентки. Я была в шоке от происходящего и сказала в клинике, что это просто преступление.
Нет проблем с языком общения
Журналист Константин Ранкс несколько раз обращался в европейские клиники. Вот что он рассказывает о том, как там устроена коммуникация с иностранцами.
– Я дважды лечился в испанской Тревьехе (провинция Аликанте), первый раз – в частной клинике, так как имел туристическую страховку, а в другой раз – в муниципальной клинике. Меня поразило в частной клинике то, что в регистратуре были отдельные окошки для говорящих по-английски, по-шведски, по-немецки, по-французски. В клинике лежали шведы, французы, и персонал очень гордился тем, что может общаться с ними на их языке. Когда выяснилось, что я говорю на русском, подошла женщина, уроженка одной из среднеазиатских республик, и сказала, что будет моим врачом-переводчиком. Моим лечащим врачом был испанец, свободно говоривший по-английски, на нем мы с ним и общались, а если что-то было непонятно – приглашали ту женщину.
В другой раз я поступил с сердечным приступом в муниципальную клинику в Тревьехе 17 лет назад. Узнав, что я говорю по-английски и по-русски, меня направили к доктору с украинской фамилией, он говорил со мной по-русски. Слышал, как с пациентом-немцем там по-немецки говорили.
В Финляндии, когда я лежал с инфекцией в больнице, врач-иранец со мной говорил по-английски, а когда дежурила доктор-эстонка, она говорила со мной по-русски. Конечно, легче тем пациентам, кто хорошо говорит по-английски. Но не во всех странах вас на английском поймут».
Марина СИУНОВА
