Обещают все, что захотят

Совсем скоро, 1 октября, пройдут выборы в Сейм. У потенциальных избирателей в связи с этим возникает много вопросов. Какие партии могут войти в правящую коалицию? Будем ли снова голосовать по этническому принципу? Какие шансы имеют партии, претендующие на русскоязычный и латышский электорат? Какие пункты предвыборных программ могут быть реализованы, а какие – нет. Об этом мы расспросили профессора политологии университета им. П. Страдыня Илгу Крейтусе.

В выборах примут участие 19 политических партий. На сто мест в Сейме претендует 1832 кандидата.

Политическая нация

– Несколько партий в своих предвыборных программах говорят о том, что в Латвии необходимо строить единую политическую нацию. Почему же на деле мы наблюдаем усугубляющееся разобщение? 

– К сожалению, политики объявляют что-то, не понимая, как к этому прийти на практике. Нельзя одновременно создавать политическую нацию и требовать переименовать улицы Тургенева или Пушкина. Эти вещи не согласуются между собой. Политическая нация в теории хорошо звучит. Нашим политикам свойственно выдвигать хорошие идеи, но не знать, каков на деле механизм их воплощения. Они провозглашают хорошие законы, которые не действуют, потому что в них не заложен механизм их выполнения, не заложено наказание за нарушение. Это как в законе о защите прав детей – там есть пункты об обязанностях детей. Но большинство детей Латвии не выполняют эти обязанности, потому что за их нарушение им ничего не будет.

Постоянно вспоминая сейчас про советскую оккупацию и бередя связанные с ней раны, мы будто забываем о Второй мировой войне, о фашизме. Для Европы не было трагедии страшнее. Зачем называть красных партизан, воевавших против фашистов, предателями латвийского государства? Думаю, нельзя историю делить лишь на хороших и плохих, а третьих вообще не упоминать. Моего отца в 1945 году выслали в Сибирь по доносу местной жительницы. А брата моей матери в 1944-м призвали в Красную армию, когда она пришла на территорию Латвии. Он погиб на войне и теперь лежит под красной звездой. Думаю, в Латвии много потомков таких семей, и люди не понимают, как относиться к исторической памяти.

Рестарт, но какой?

– Как вы думаете, в связи с разным восприятием уроков истории, в этом году голосование снова пройдет по этническому принципу?

– Да, этот тренд в Латвии ярко выражен. Три партии – «Согласие», Русский союз Латвии (РСЛ) и Национальное объединение (НО) держатся на избирателях, которые голосуют по этническому принципу.

– Почему этот тренд – голосовать за партии, отстаивающие интересы латышей и русских – никак не уходит?

– Потому что мы свой исторический опыт не переоценили в такой степени, чтобы снять этнический вопрос на выборах. Хотя в бытовом общении этнические разногласия почти не чувствуются. Но политикам выгодно раскачивать эту тему: на обострение этнических разногласий избиратель сразу реагирует, а в вопросы экономические, социальные, которые традиционно решает соцдемократическое крыло, не слишком хочет вникать. Поэтому сначала избиратель определяется, за какие партии голосовать – за латышские или русские, а потом уже из них выбирает.

– Насколько серьезно надо воспринимать разговоры о возможном запрете Русского союза Латвии (РСЛ), который обвиняют в антигосударственной деятельности? 

– Подобные вещи не так легко решаются на государственном уровне. Запреты должны вводиться в соответствии с законами Евросоюза. У нас уже есть пример Польши, которая провела судебную реформу, не согласовав ее с Евросоюзом. И дошло до судебных разбирательств.

– Что вы можете сказать  еще  об одном претенденте на русскоязычный электорат – партии Алексея Росликова «За стабильность»?

– Среди латышей о нем мало знают, но на своего избирателя он работает довольно успешно.

– В своей программе Росликов выдвигает странные предложения, например, объявить в Латвии контролируемый дефолт для избавления страны от долгов.

– Да, это кажется странным. Но вспомните Артуса Кайминьша и его обещания четыре года назад! А ведь его партия KPV LV 16 процентов голосов получила на выборах в прошлый Сейм. Общество у нас не привыкло анализировать обещания политиков и, прочитав программу, подумать – а как эти люди выполнят свои обещания? Например, как поднимут зарплаты, сколько на это потребуется денег из бюджета. Например, «Новое Единство» сейчас обещает учителям поднять зарплату до средней в государстве. А министр финансов Янис Рейрс заявил, что к средней зарплате учителям надо надбавить еще 20%. При том, что сегодня зарплаты педагогов составляют 70% от средней зарплаты по стране. Сколько денег на рост зарплат понадобится, никто не подсчитал, подобные обещания – это пустая приманка. Программы составляются с расчетом, что избиратели в них вчитываться не будут. Я, например, не поняла, что означает лозунг «Согласия» «Рестарт для Латвии».

– Кажется, они переиначили лозунг «Рестарт для Риги», который объединение «Для развития/За!» использовало во время выборов в Рижскую думу!

–Да, наши политики пользуются громкими словами, но мало кто из них может объяснить, что это на практике означает.

Меня также настораживает, что «Согласие» идет на выборы неполным списком, в нем не 115 человек, а 87. Возникает вопрос, что происходит с партией, еще недавно имевшей самое большое количество депутатов в Сейме? И у некоторых избирателей по поводу «Согласия» возникает определенный пессимизм.

Вообще я заметила, что сейчас партии (в том числе представленные в правительстве) вносят в свои программы пункты, которые относятся к самоуправлениям. «Новое Единство» говорит: «Мы построим тысячи новых домов». Им вторят консерваторы: «Мы построим 50 тысяч новых квартир». Но правительство и парламент дома не строят. И не все избиратели это понимают.

Получается, политики могут обещать все, что хотят, а представителей партий, которые что-то обещали, но не выполнили, никак потом нельзя привлечь к юридической ответственности.

Разношерстное правительство

– Сейчас самая горячая тема – энергетический кризис. Как она отразилась в предвыборных программах?

– Появились интересные новые тенденции. Если раньше политики считали, что газ и атомная энергия не согласуются с зеленым курсом, то теперь атомную энергию приравнивают к зеленой. Энергетический кризис поменял наше мышление, партии стали более реалистично смотреть на проблемы энергетики.

Вопросы энергетики, а также налогов и цен затрагивают в своих программах две социал-демократические партии «Согласие» и «Прогрессивные». У них в энергетическом вопросе ясно выражена позиция – надо установить потолок цен на энергию. Но не думаю, что сделать это будет реально.

– Почему?

– Даже если допустить, что социал-демократы войдут в правительство, они будут в меньшинстве и их программу с потолком цен не поддержат в коалиции – ни «Новое Единство» ни «Для развития/За» (Attīstībai/Par!, далее AP).

–У социал-демократов поддержка электората не слишком высокая. Вы думаете, у них есть потенциал, чтобы войти в коалицию?

– В нынешней ситуации попасть в коалицию «Согласию», скорее всего, нереально. Но в Сейм они попадут, хоть и в меньшем количестве, чем сейчас. Не удивлюсь, если в Сейм попадет и РСЛ. То, что они свои 2% голосов получат, а следовательно, получат и  государственное финансирование – это очень реальный сценарий.

Как показал опыт 13-го Сейма, в коалицию принимают почти всех (за исключением «Согласия»). Если в новое правительство попадут и либералы, и консерваторы, и социал-демократы, оно получится разношерстным, а опыт Европы показал, что такие правительства не очень успешно работают.

Партия или бизнес-проект?

– Есть мнение, что большинство наших партий – это бизнес-проекты, лоббисты определенных законов, у которых нет своей идентичности. Вы с этим согласны?

– Коммерческую составляющую политики никто не исключал. На маленькие партии сильно повлиял Закон о государственном финансировании партий. Собрала партия 2% голосов, и государственные денежки потекут в партийную кассу, можно получать их в течение четырех лет до следующих выборов. За государственные деньги, не работая в Сейме и не утруждая себя разработкой законопроектов, можно неплохо жить.

– «Новое единство предлагает 2.5 %от ВВП пустить на расходы, связанные с обороной, а «зеленые» и крестьяне еще больше – 2,7 %. Как вам кажется – это оправданно?

– Об этом сейчас модно говорить. Но никто не сообщает, как и на что эти деньги будут распределяться. Даже если мы повысим оборонный бюджет, это не значит, что страна сразу станет крепостью.

Возникла идея министра обороны Артиса Пабрикса об обязательной военной службе. И посмотрите, какой шквал эмоций это вызвало: и студенты протестуют, и мамаши протестуют, которые не готовы отдавать своих сыновей в армию служить. Общество хочет решать проблемы обороны за счет приезжих солдат – американцев, канадцев. Сама я категорически не поддерживаю идею обязательной службы для женщин. Мне хочется сказать: «Оставьте женщин в покое». Сперва надо разобраться с мужчинами.

Кто за Гобземса? Кто за Шлесерса?

– Каковы перспективы партий, возглавляемых популистами, например, Гобземсом или Шлесерсом?

– Думаю, Гобземс – это болезнь, которой мы переболели. В списке его партии «Каждому и каждой» есть образованные люди, профессионалы, но его популярность связана с ковид-кризисом, с протестами против вакцинации. Эта тема сейчас отошла на второй план. Ну и поведение Гобземса не свидетельствует о том, что он серьезный человек. Не думаю, что он сможет вернуться в политику. Не факт, что люди, которые шли на протесты под эгидой Гобземса, поддерживают его политические взгляды и готовы за него голосовать.

Насчет Шлесерса и его партии «Латвия на первом месте» я бы не стала утверждать, что они не попадут в Сейм. Шлесерс в политике пуд соли съел. Он знающий человек, умеет хитро распределять средства, которые у него есть.

И его обещания не только популистские, он умеет опуститься на землю и может людям понравиться.

– Новая партия «Суверенная власть» выдвинула неожиданное предложение: отменить подоходный налог для молодежи до 25 лет, чтобы удержать молодых от отъезда из Латвии. Это обещание можно реализовать?

– Думаю, что нереально. Сначала стоило бы провести опрос и выяснить, почему молодые уезжают и сможет ли отмена налога их удержать. Уезжают ведь не только молодые, но и семейные люди с финансовыми проблемами. А насчет налогов есть неплохое предложение у «Прогрессивных»: снизить подоходный налог для тех, чья зарплата ниже 1000 евро.

– У нескольких партий один из краеугольных камней программы, это предложение законодательное закрепление понятия традиционной семьи. Насколько это сейчас актуально?

– Это может понравиться части избирателей, в том числе людям религиозным, и стать дополнительным мотивом при решении, за кого голосовать – за тех, кто поддерживает традиционные семьи или нет.

Национальное объединение тоже выступает за традиционные отношения. А либералы – «Новое Единство», АР и социал-демократы «Прогрессивные» – за свободу отношений.

Коалиция и сениоры

– Как вы думаете, коалиция в будущем Сейме сохранится в том же раскладе, как сейчас?

– Трудно сказать, какой будет расклад. Если «консерваторы» получат мало голосов и не попадут в Сейм, кто-то их должен будет заменить. Возможно, «Новое Единство», которое идет под первым списком, получит больше мест, и само сможет заменить «консерваторов».

Если Кришьянис Кариньш снова станет премьером, будет как сейчас, когда каждый министр делает то, что хочет, а премьер пишет резолюции и ни за что толком не отвечает. И опять каждая партия будет тянуть одеяло на себя. Во время ковид-кризиса правительство опаздывало с решениями на пару месяцев, потом приняло жуткий закон, по которому колготки в магазинах нельзя было купить. Сейчас они принимают запоздалые решения по помощи населению по оплате энергорерсурсов, а ведь люди уже получили счета за отопление на лето и осень. Счетчик крутится, а политики только решают, как будут помогать. Это надо было в июне решать!

Если у нас будет сформировано правительство, похожее на нынешнее, думаю, в кризисной ситуации оно долго не протянет – зима внесет свои коррективы.

– Союз зеленыхи крестьян (СЗК) дает много заманчивых обещаний пенсионерам. Сможет ли эта партия, ранее потерявшая популярность, завоевать голоса сениоров?

– У СЗК большие проблемы, и они недаром включили госпожу Айю Барчу, главу Федерации пенсионеров, в свой список. Но наши пенсионеры никогда не голосовали как единая сила, они голосуют по тем же принципам, что и остальной электорат – в том числе по этническому принципу (и тут они впереди молодежи, у которой меньше подобных проблем). Госпожу Барчу хорошо знают в Курземе, возможно, там СЗК соберет голоса.

– У «консерваторов» тоже много заманчивых предложений для пенсионеров и работающих. Почему у них столь низкие рейтинги?

– А за что им давать высокие? Они еще при Юте Стрике обещали коррупцию ликвидировать, но серая зона экономики только выросла. Обещали повышение льгот для пенсионеров и работающих, но не все выполнили. И повлиял скандал вокруг коррупционных сделок Ю. Юраша. Никто из партии эту информацию не опроверг.

Я помню, когда перед прошлыми выборами в Сейм консерваторы обещали «три раза по 500» (пенсия, необлагаемый минимум доходов и минимальная зарплата), мне пенсионер звонил и спрашивал: «Где мои обещанные 500 евро пенсии?»

В этом году у консервативных тоже интересное предложение: «10 раз по 10», согласно которому Латвия должна войти в десятку самых развитых европейских стран. И новое обещание – три раза по 750 евро – для пенсий, минимальных зарплат и необлагаемого минимума. И кто-то до сих пор этой партии верит, не вникая, во сколько обойдется соцбюджету такое повышение пенсий и минимальных зарплат.

Мне непонятно, почему представитель «консерваторов» министр образования Анита Муйжниеце говорит, что собирается решать вопрос с нехваткой учителей в октябре-ноябре, когда придут данные статистики. Начнется учебный год, решать уже будет поздно.

Что касается лидера партии Яниса Борданса, он, призывая ограничить использование русского языка в общественных местах, сейчас играет на поле Национального объединения (НО). Но на одном кресле консерваторам и НО усидеть будет неудобно. Избиратели скорее пойдут к НО, а не к консерваторам.

Кандидатам не хватает образования

– Недавно начался сбор подписей под петицией, по которому в депутаты смогут баллотироваться только люди с высшим образованием. Как вы думаете, это правомерное требование?

– Требование не лишено смысла. Надо признать, что уровень образованности и в государстве, и среди депутатов падает.

Любой человек с основным образованием (9 классов или 8, как было раньше) может идти в депутаты Сейма.

У нас сейчас 34 кандидата в депутаты с основным образованием, и это самое большое число за последние годы. Все эти люди считают, что могут принимать законы и управлять государством. Уверена, что в США никто бы не додумался, что окончив 9 классов, можно избираться в Конгресс.

У некоторых появляется обманчивое чувство: они думают, что раз они популярны в соцсетях, то могут получить реальную поддержку избирателей и пойти в политику.

58 кандидатов в депутаты у нас безработные. Если человек не может найти работу и живет на пособие – к нему возникают вопросы.

Вообще социальный охват кандидатов в депутаты обширный. Среди них я насчитала 11 шоферов, 18 поваров, есть маникюрши и парикмахеры.

– Но ведь не только белые воротнички, офисные работники, имеют право стать депутатами?

– Конечно нет. В то же время среди претендентов в 14-й Сейм очень много депутатов прежнего созыва и людей, которые прошли все этапы карьеры, необходимые для избрания в Сейм.  Думаю, для Риги большая опасность заключается в том, что чуть не половина депутатов Рижской думы уйдет в парламент, если их изберут. Имеет смысл ввести новую систему: если тебя избрали в городскую думу, то ты должен проработать там все четыре года, а не сбегай в парламент.

Марина СИУНОВА